(no subject)

Где тут ставить галочку, что я в Катманду? Доехала. В очередной раз. В очередной раз поклялась себе, что больше никогда. На этот раз самым жестким этапом был поезд. Восемнадцать часов просидела на своей верхней полке не слезая, а внизу и вокруг и везде ехали сотни людей. На полу некуда было поставить ногу, на полках люди гроздьями, в тамбурах, переходах, туалетах, подвешенные между полками, под потолком. Я сначала пустила пару человекн на свою полку, но потом поняла, что не смогу, и всех согнала. Итак багаж половину спального места занимал. Так что только ноги, много босых ног вокруг моей головы. И одни ноги в носках, вот они меня раздражали.
Вентилятор был сломан, от духоты было дурно и все время клонило в сон, так что я и спала. Иногда посыпалась смотрела на это все и ощущала надвигающийся приступ паники. Тогда быстро засыпала снова. И вот еще что. Необыкновенно красивые люди эти бедняки. Все очень хороши, все так, как писал художник Верещагин. Средние люди всякие. Возможно, браки по расчету их испортили, ну и любовь к пожрать тоже. А эти - просто прекрасны.
У них есть простая еда, чистая целая одежда, у женщин - украшения, но не золотые (признак отчаянной бедности, по-моему), мобильные телефоны у всех, и привычка к трудной жизни, полной физических испытаний. Они молодые, добрые и веселые. Не знают ни слова по-английски совсем. Впрочем, к исходу третьей ночи в пути все языки стали казаться мне русскими.

Женщины

А вчера я забрела в какой-то рестик при отеле, и там было много народу, в основном постояльцы того самого отеля. Четыре юных испанки. Две еще каких-то европейки. Мужик с пивом на заднем сиденье. И непальская девушка, которая называла себя Кумари (может, врет, потому что Кумари - это имя местной живой богини-девочки, а может, и не врет, я не знаю). Сначала девушка развлекалась на заднем сиденье с мужиком с пивом. Она ему чота втирала, а он восхищался ее красотой. Потом мужик с пивом ушел, а девушке хотелось продолжения банкета. О чем-то она и со мной поговорила, но не нашла родственную душу. Она была не то что отвратительно пьяная, а такая, навеселе. Веселая она была, и безобидная. После того, как я ее отшила, я снова уткнулась в телефон, заканчивая вчерашний пост. Очнулась от воплей "донт тач ми! донт тач ми!" Это какой-то индийский турист вопил, потому что непалка взяла его за руку. Ее, естественно, вопли только раззадорили (меня бы тоже), и она продолжала его хватать. Нервный мужчина куда-то унесся, я снова отвлеклась от шума и безобразия, как тут оказалось, что на заднем сиденье вещает индийский мужчина (другой). "Почему непальские женщины такое себе позволяют?!" - выговаривал он официанту. Официант пытался объяснить, что девушка просто слишком много выпила. "Как много непальских женщин себе такое позволяет?! Сколько?!" Официант молчал, как провинившийся школьник. Они всегда так делают. Как-то ночью в Дели меня реально достал какой-то пьяный индийский мужик. Поскольку я не реагировала, он принялся отчитывать за меня официанта. Официант молчал, как провинившийся школьник. Эти индийские мужики - они хозяева жизни, безусловно, и за моральный облик непальских женщин они не могут не болеть. В общем и целом непальские женщины далеко не такие забитые, как индийские. И общий уровень цивилизации сказывается - беднейший Непал отчего-то намного более прогрессивный, чем Индия. И, я думаю, полиандрия в анамнезе играет роль.
Вот ехала я в этом поезде. Грязнаааяааа... Это была самая страшная пытка - что я такая грязная, лохматая и страшная. И смотрю я на индийских девушек, едущих рядом со мной. И у них - волосок к волоску, и складочка к складочке сложносочиненных одеяний. Это, наверное, оттого, что они за восемнадцать часов ни разу не пошевелились. Как их усадили куда-то в кучу (а женщин всегда усаживают), так они и просидели все это время.
И ехала там маленькая девочка, лет пяти-десяти. Мне очень сложно определить возраст, потому что они очень шустрые, и притом очень мелкие. Лицо живое, взрослое, тельце маленькое. Поди пойми. И эта девочка была затискана всеми парнями. И она ни секунды ни сидела спокойно, все время верещала что-то, двигалась, шутила, кокетничала. И была она при этом чрезвычайно мила, хотя и крайне избалована. И вот куда девается вся эта живость, как только девушка выходит замуж? Какая операция превращает ее в неподвижную куклу, какой пристойно быть индийской женщине? Я, с одной стороны, восхищаюсь этой выдержкой. Но ну его нафиг.

А на последнем отрезке пути я посмотрела кино. Последний отрезок - это ночной автобус от границы в Катманду, и меня, конечно, обманули, и несмотря на купленный к окну билет, посадили в проходе, потому что "он хочет у окна". В общем, там был какой-то пожилой непальский гражданин (не очень-то и пожилой даже), и мне сообщили, что он хочет у окна. "И..?" - говорю я с угрозой. А кому угрожаю? Как скажут, так и будет, они главные. Посмеялись над моим "И", да и я думаю, чего это я. У прохода даже лучше. По пути в Дели я сидела у окна, и всю ночь надо мной нависал толстый и веселый тибетский парень. Я - человек, которого приводят в дикое раздражение чужие прикосновения. Поэтому всю первую ночь пути на меня складывал свои колени, локти, и главное, толстую тяжелую жопу веселый тибетец. И всю последнюю ночь на мне лежал непальский дедушка. Просто люди спят, и им во сне хочется устроиться поудобней. Но с непальским дедушкой это был последний, четвертый отрезок пути, а это радостная весть. Да и был он, в сравнении с тибетцем, весьма худощав. К тому же целых два часа я была избавлена от дедушки, потому что автобус стоял у дороги и все пили чай. Я засекла, ровно с половины второго до половины четвертого. И я просмотрела замечательный фильм про Шивани. Поскольку к тому времени я уже знала хинди как родной (сейчас, правда, снова забыла), я все поняла и сейчас вам расскажу.
( Фильм про Шивани )